Kerrang! February 2008: Jared Leto, 30 Seconds to Mars 
Когда ты последний раз плакал?

Последний раз я был по-настоящему подавлен, когда мой друг был убит выстрелом в голову. Это просто было так неожиданно, такое жестокое окончание его жизни. Естественно, это морально опустошило меня.

Что бы ты хотел съесть в последний раз на свете?

Наверное, что-нибудь приготовленное моей бабушкой Руби. Или может буррито, китайские клецки, кокос, австралийские орехи и вишневый пирог. Думаю, это можно назвать объединением кухонь.

Где ты провел свой последний отпуск?

Я, вообще-то, не беру отпусков, но, думаю, могу назвать поездку в Никарагуа в прошлом году. Я прилетел туда как раз в день инаугурации их президента и, что примечательно, в аэропорту была куча народу с пушками. Очаровательная страна.

Когда последний раз ты делал то, что не должен был?

Могу ответить, что я часто это делаю. Но не думаю, что расскажу вам, что это было.

Когда последний раз говорил «Ты хоть знаешь кто я такой?»?

Я бы никогда такого не сказал.

Когда ты последний раз дрался?

Я думаю, что драки – это самая глупая вещь, которой вообще можно заниматься. Но если уж говорить об этом, то последний раз я подрался с кем-то очень, очень известным. На тот момент я не знал, кто он такой. Собираюсь ли я рассказать вам, кто это был? Нет, могу только сказать, что я надрал ему задницу.

Когда ты последний раз был пьян?

Помню, когда мы с группой во время записи «A Beautiful Lie» были в Африке, мы провели некоторое время с воинами из племени масаев (один из кенийских этносов – прим.). Нас уговорили участвовать в одном племенном ритуале, и закончилось все тем, что мы опьянели от какого-то напитка из корней кактуса и крови жертвенного козла. Вегетарианец ли я? Теперь да! Но у меня такое ощущение, что если бы я не присоединился к ритуалу, это обидело бы остальных.

Кто последний человек на земле, с которым бы тебе хотелось застрять в лифте?

Наверное, какой-нибудь трансвестит весом под 375 фунтов, у которого неконтролируемый приступ поноса. Вообще, как-то раз я на девять с половиной часов застрял в лифте в аэропорту. Там было еще где-то 12 человек. Некоторые из них паниковали и плакали, и еще там был джентльмен, который, не вытерпев, облегчился в углу.

Что ты делаешь последним перед тем, как пойти спать?

Что-нибудь типа поисков майки, пластмассовой трубки и клейкой ленты.

Тур 30STM стартует в конце этого месяца.
Текст: Paul Travers,

Перевод с английского - Molochai.
Редактор — Kirane.

30secondstomars.ru

интерррвью отредактировано двумя последними вопросами

Интервью с Джаредом (Визуальные искусства)

Итак, японские поклонники рока ждут одну из самых необычных и молодых рок-групп современной Америки - 30 Seconds to Mars. Предваряя это событие, а также памятуя о недавнем успехе - правда не только в плюсовом смысле у нас фильма Оливера Cтоуна "Александр", мы связались с главным действующим лицом всей интриги - известным в Америке актером и фронтменом группы Джаредом Лето - нежным Гефестионом в фильме Стоуна. Нужно сразу сказать - на самом деле, Джаред Лето, видимо, совсем не такой, каким он представляется поклонникам его как актерского, так и музыкального таланта. Он глубже и умнее многих своих персонажей, и отнюдь не такой агрессивный рокер, каким он предстает на концертах. В беседе с нами он показал и эрудицию, и способность глубоко мыслить. Мы этого не ожидали от американской звезды, признаемся сразу. Что ж, так обманываться всегда приятно.
- Скажите, это правда, что у голливудских актеров вырабатывается условный рефлекс: как только включают яркий свет, надо делать приятное выражение лица?
- Это у всех так. Ты просто не можешь иначе существовать - мышцы на лице тренируются с самого начала карьеры. И хочешь не хочешь, ты должен показывать, что все хорошо. Это профессионализм... И каждый раз когда что-то происходит, я всегда помню, что могу себе позволить, а что нет. Когда я это понял? Лет в 30. В Лос-Анжелесе была жара под сорок градусов, а была какая-то презентация - уже не помню, что. Я шел и думал "Господи, ну почему все нормальные люди могут идти в шортах, а я.."

- С такой идеальной фигурой должен париться?
- У меня это началось после того, как кто-то из коллег сказал: "Ну, Джаред, ну уже все, твое положение обязывает".

- Если говорить о параллельной вашей деятельности – кино – рок - это от того, что вы умеете организовывать свободное время и освобождать его от других занятий?
- Отчасти это восполнение какого-то творческого вакуума. Я ведь достаточно долго в кино находился на вторых ролях, и у группы нашей был не самый простой путь наверх.

- Может быть, режиссерам как раз и мешало ваше увлечение роком?
- А шоу-бизнесу - то, что я актер? Возможно, но, что касается кино - я не ставил задачи мелькать перед продюсерами, чтобы меня заметили...

- А мы думали, вы расскажете, как вас носят на руках - прямо от служебного входа студий до съемочной площадки...
- О, да, в Голливуде на руках никого не носят, и в шоу-бизнесе тоже. С другой стороны, может и правильно, когда артист неуспокоенный. Он недоволен, ему еще что-то хочется, есть стимул к творчеству.

- Если так, вы полностью этот стимул использовали - каждая последующая ваша работа в кино - событие. Хотя для нашей аудитории вы прежде всего - Гефестион.
- Тяжелы его доспехи, однако... Что ж, он неплохой парень был, судя по всему...

- Согласны. Ну, а на руках вас, в буквальном смысле, поклонники носят на концертах. Можно спросить, что вы в это время чувствуете?
- Что я им нужен.

- Вас это вдохновляет?
- Конечно, хотя, если честно - я не ожидал такого обожания, и иногда думаю - насколько оно заслужено мной?

- Думаем, что заслужено, вы так выкладываетесь и на сцене и на съемочной площадке. Мы знаем, это вам дорого обошлось - была ведь травма ноги?
- Это не травма - просто последствия неких экспериментов с набиранием и потерей веса для "27-й главы"

- Сейчас болезнь отступила?
- Ну напоминает немного. Но, право, это так громко прозвучало тогда, что те, кто недоброжелательно ко мне относится, нет-нет да и подколят: «Ну у него же проблемы со здоровьем". Другое дело, что в моем случае было просто чудом, что я не только встал на ноги, но и вернулся в профессию. А многие меня списать готовы были.

- Когда ставили вопрос о подвижности ноги?
- Там про ногу уже никто не думал, мне жизнь спасали. А когда самое плохое было позади, потеря мышц оказалась такая, что особой надежды не вселяло. И я никогда не забуду психологическую поддержку моего брата и ребят.

- Свои первые шаги по сцене после болезни помните?
- Во время репетиции все было нормально - в студии. А когда я сделал первый шаг по сцене, сразу упал - а сцена огромная, 200 кв.м. А ведь бегать и прыгать должен. Я бегу и начинаю хромать по привычке. Я почти плакал тогда, хотя это и не мое амплуа. И тогда Шеннон, мой брат, вылез из-за барабанов, подошел и приказал: встань и сделай. Он очень сдержанный человек, никогда голос не повысит, но тогда он заставил меня пройти всю репетицию. Сквозь слезы и через боль. И сказал - все идеально, что ты расстраиваешься?

- И так вы довели себя из-за роли убийцы?
- Это могло произойти и раньше - такая была усталость организма. Оказалось, полгода я скакал вообще без связки и с аритмией. Все доктора удивлялись: "Как вы не умерли от боли, неужели ничего не чувствуете?" Чувствовал, конечно, но, может, у меня низкий болевой порог, или это сцена на меня так действует...

- Сейчас это как страшный сон?
- Вы удивитесь, но нет, скорее приятный. Жизнь подарила новые знакомства с порядочными людьми. Да, мировоззрение стало жестче. Но я по-другому стал ценить дружбу, никогда не любил комплименты, а тут понял, если они идут от души, это не просто слова.

- Вы рано встаете?
- В Америке вообще рано встают, а артисты не могут вставать поздно, если хотят добиться совершенства исполнения.

- Вы любите цветы?
- Конечно, особенно смотреть, как они растут... И рисовать их люблю. Они славные создания...

- Вам близок Восток?
- Да. Безусловно - мы и последний клип сделали как вариацию на темы восточной философии и культуры. Вы можете сами определить: From Yesterday сделан не только под влиянием великих итальянцев..

- Да, но и великих японских режиссеров. Cпасибо вам за доброжелательную беседу, успехов на всех поприщах. И мы будем зрителями на вашем концерте.
- И вы примите мою благодарность и восхищение японской утонченностью.

Перевод статьи из журнала Yellow Rat Bastard.

На улице холодный, серый осенний день в городе Maplewood, Minnesota, где через несколько часов 30 seconds to mars начнут тур Welcome to The Universe / MTV $2 Bill в клубе Myth. Месторасположение его очень интересно, недалеко от шоссе: между торговым комплексом и россыпью маленьких ресторанчиков и большой парковкой, которая начала заполнятся.
Да, вокалист группы также успешный актер. Да, мы знаем больше о его ролях в Американском психопате, Реквиеме по мечте, Бойцовском клубе, а также Моей так называемой жизни, чем о его рок-группе. Но с альбомом, который недавно стал платиновым, фанатами по всему миру, и тремя песнями и клипами жесткой ротации мы привыкли, что 30 seconds to mars имеет знаменитого фронтмэна.
Итак, выбросьте из головы ехидного Джордана Каталано и если вы читаете это в надежде узнать о любовных похождениях господина Лето, то идите и купите US Weekly. Но если вы заинтересованы в истории примечательной группы, которая положилась на качество своей музыки, а не связи в Голливуде, то вы правильно попали.
Рождённые в Луизиане, Джаред и его брат Шеннон росли с матерью(в 10 разных городах) в окружении, которое вдохновляло на самовыражение и искусство. "Оно было всегда вокруг и было естественным движением вперёд," Сказал Шеннон о своем увлечении музыкой в раннем возрасте. "Мы взяли в руки инструменты и начали играть. Это произвело на нас сильное впечатление".
Джаред пел и играл на гитаре, а Шеннон на барабанах, в таком виде они подписали контракт с Virgin /Immortal в 1998 году. Хотя их дебютный одноимённый альбом не был большим событием в музыкальной индустрии, они начали набирать фанатов, благодаря многочисленым турне.
К группе вскоре присоединились бассист Matt Wachter и гитарист Tomo Milicevic. Рождённый в Сараево и выросший в Детройте, Томо исполнил свою мечту- стал участником группы, фанатом которой являлся сам. " Это как сойти с ума, знаете? Ты слушаешь музыку, восхищаешься ею, и потом однажды на сцене ты играешь её".
Первая совместная работа квартета- альбом A Beautiful Lie, выпущенный в 2005-м году. Вообще-то это не новый альбом, но Томо добавляет: "Для большинства людей это так. В первый год, когда вышел альбом, мы продали около 100 тысяч копий". С тех пор это число подскочило до миллиона. "Для остальных(900 тысяч) человек это новый альбом".
Вдобавок к тому, что Джаред пишет все тексты, играет на гитаре и поёт, он ещё так же и выступил режиссером видео клипов "The Kill", "From Yesterday"(второй и третий синглы соответственно), под колоритным псевдонимом, одолженным у одного из персонажей сценариста Доктора Сьюза, Бартоломью Каббинс. "Таким образом мы можем немного развлечься и быть креативными, и я очень хотел бы, чтобы люди могли насладиться и испытать видео без их предвзятого отношения или развлечения ради, и позволить этому быть тем, чем оно является. Было не очень важно перекладывать требования на него таким образом. Здорово быть представленным так, но по правильным причинам", так Джаред объясняет своё решение режиссировать видео "The Kill", как его альтер эго. Это видео- хорошо реализованная идея, основанная на классическом фильме Стенли Кубрика - "Сияние", недавно получившее награды VMA The FUSE и mtvU Woodies.
Популярность 30STM возросла благодаря продажам копий дисков, но им пришлось бороться с грузом прошлого; так как их предшественники Рассел Кроу, Киану Ривз и Кевин Бейкон не превзошли ожиданий публики, как группы, созданные актерами. "Нам много раз показывали средний палец и было много неудачных примеров до нас",-отвечает Шеннон, не называя имён. "Но мы прекрасно знали, что мы можем играть музыку и в нас что-то есть-мы все время это знали. Мы так же знали, что надо гастролировать, гастролировать, гастролировать и знали, что должны были доказывать это людям, доказывать несмотря на что. И мы делали это. И нам нравиться делать это. И теперь всё само говорит за себя. И Джаред первый актёр, который сделал это и справляется с этим хорошо. Мы первая группа, которая претерпела изменения и стала уважаемой группой, известной своей музыкой и это изумительно!"
Так же как каждый фанат скажет вам, что выделять Джареда на фоне группы по какой-либо причине, как и фронтмена - тоже табу. До сих пор его высокая позиция склоняется к скользкому факту, что группа известна не потому, что один из её участников-известный актёр, а потому что все они - талантливые музыканты. И хотя они могут использовать приемущество публикаций, в которых фигурирует имя Джареда благодаря его известности, они не хотят такого повышенного внимания и даже отказываются играть, если какое либо выступление будет анонсированно с использованием его имени.
Вместо этого они предпочили выматывающее расписание, тесниться в крошечном автобусе, и с жалованьем в 20 баксов за день заработали свой статус. "Множество людей думают, что успех пришёл к нам быстро, потому что они просто слышали о нас, это честно, но всё было не так. Мы не ходили по кругу долго занимаясь этим",-отвечает Мэтт, говоря о внутренней организации группы. " Мы пустили корни, и это помогло нам приобести нам фанатов, обходясь без радио и тв поддрежки. И сейчас это у нас есть, количество фанатов растёт и множество людей начинает узнавать про 30 seconds to mars".

Фанаты всегда важны, но фанаты группы 30STM это кое-что особенное - согласно онлайн-форумам, некоторые даже имеют татуировки в честь группы. Но большая часть постоянных фанатов, наиболее твердолобых, пренадлежит особой группе, известной как Эшелон.
С одной стороны, как типичный фан-клуб, Эшелон служит как "street team"- распространяет информацию о группе, звонит на местные радиостанции, чтобы заказать их песни и отдает свои голоса когда 30STM номинирована на награды, зависящие от голосов фанатов. С другой стороны, Эшелон не совсем типичный фан-клуб , его можно сравнить с Массонами с их песнопениями на латыни, символичными персонажами, белыми облачениями, тайными ритуалами и почти культоподобной преданностью группе 30 Seconds To Mars. Но чувства взаимны, и группа также интенсивно отвечает Эшелону; его члены первыми читают любые новости или объявления, связанные с 30STM, даже связываются с ними напрямую, через e-mail. Делюкс издание альбома A Beautiful Lie (выпущенное в декабре) содержит творения, созданные как специальное посвящение Эшелону, которое несет имена более 5,000 фанатов - "наиболее страстных верующих", как Джаред описывает их.
Мэтт,возможно, подводит итог лучше всех,когда разговор заходит о фанатах. "Они стараются и движутся вперед. Они были с нами с самого начала, и они будут с нами до самого конца," говорит он. Но из разговора с Шэнноном, Томо, Мэттом и Джаредом в их припаркованом тур-автобусе, становится отчетливо ясно, что конца еще не предвидится. Они пробыли 6 недель в дороге, только что вернулись из Китая, где сняли видео на песню From Yesterday во дворце за пределами Шанхая. "У нас было много оборудования и одежды из гардероба того времени, 40 человек верхом на лошадях... просто феноменальный подбор: и внешний вид и обувь того времени. Я не знаю, как мы со всем этим справились!" говорит Джаред. Затем они улетели в Лос-Анжелес чтобы выступить на фестивале Bamboozled и на церемонии FUSE Awards, перед отправлением в Миннесоту - всё в последние 4 дня.
"Это дико, это удивительно, это огромные возможности, никаких жалоб - и спасибо Богу за то, что мы делаем", говорит Джаред, больше восторженный, нежели утомленный. "Ты слышишь это с самого детства: тебе лучше любить то, что ты делаешь, особенно если ты называешь это своей работой, потому это это твоя жизнь. Очень важно иметь опыт такого рода и это несомненно именно то, что надо."
Результатом является альбом, который, хорошо это или плохо, обезоруживает глубокомысленными песнями, но в то же время делает это без снисходительности или какой-то агрессии. . "Песни, которые пишет Джаред, полностью из души - они настоящие. А мы все собрались, чтобы быть частью этого. Это настоящая группа, не сфабрикованная," говорит Томо.
Если это звучит сильно, то это потому, что так оно и есть; и если голос Джареда звучит сильно, то это потому, что он такой и есть. Если бы было 30 часов в сутках, Джаред возможно работал бы по 40 часов. Он не такого типа, чтобы звонить (не важно зачем), он не делает ошибку, оценивая "хорошо" вместо "удовлетворительно". Он настолько использует сильные слова (правильные), насколько они грациозны, и как и его со-групники, он не пьет и не употребляет наркотики. Но даже если у вас нет ничего общего с группой, если вы можете судитьгруппу по их музыке, нежели по их внешнему виду, вы могли бы понять о чем вся эта суета. "Вы или понимаете, или нет", говорит Мэтт. "И в конце концов музыка говорит сама за себя. Приходите на живое шоу - я думаю она будет говорить даже громче".
Это так. В ночном клубе Myth, энергия в помещении осязаема, не менее сильная, чем стакан скотча в моей руке - энергия и скотч будут очень нужны мне после окончания шоу. Как только свет темнеет, означая, что начинается выступление 30STM, прежде расползающая во все стороны толпа встает плотнее друг к другу, объединяясь неслышимым, но нетерпеливым предвкушением. Спокойствие вскоре уступает место крикам и пению, и в итоге, после короткого, но грандиозного выступления группы Street Dum Corps, на сцену выходят 30 Seconds To Mars. И несмотря на театральность сцены - начало с псевдо-религиозной процессией, сопровождаемое белыми масками и флагами с символикой группы - без вопросов - они зададут жару.
Идеально сочетаясь со своими товарищами по группе, сильный голос Джареда проникает в каждую щель в помещении, когда он движется вокруг сцены, распевая каждую ноту с яростью и интенсивностью, подобающей его характеру. Он одет во все черное, он держит белую электрогитару с кроваво-красной полосой - такого же красного цвета, как крашеные концы его крашеных в черный цвет волос. Взгромоздясь высоко на сцене, Шэннон убивается на барабанах, его руки поднимаются и опускаются с такой скоростью и точностью, что становится удивительно, как они еще там держаться. Ожидая своего часа, Томо и Мэтт выделывают мощные гитарные риффы и неземные басс-проигрыши, изводя свои соответсвующие музыкальным мускулы на каждой песне.
Джаред наслаждается криками толпы фанатов, спускаясь к ним, и принимая запросы на песни ("Ребята,Что вы хотите услышать? Я сыграю все, что вы захотите") и толпа выкрикивает разные названия. И когда ты уже думаешь, что всё закончилось, Джаред сообщает публике, "Мы, бл#ть, только начали!", и они играют еще 30 минут - но не до того, как он играет соло - аккустическую обработку классической песни Nine Inch Nails - Closer. Джаред определенно самый естественный исполнитель, и прямо сейчас, на сцене со своей группой, он не играет.
Как и на всех шоу 30STM, после концерта ребята раздают автографы, и каждый фанат, готовый подождать в очереди, имеет возможность встретиться с группой лично. И даже если они проснутся завтра в новом городе, сегодня ночью 30 Seconds To Mars будут стоять здесь, до тех пор, пока самые последние, медлительные фанаты воспользуются своим шансом.

Джаред Лето в «Оружейном бароне»
Джаред Лето за последнюю пятилетку успел изобразить на экране, кажется, все напасти, которые могут произойти в наши дни с неплохим, но беспечным юношей. Он погибал от топора Патрика Бэйтмена в «Американском психопате», умирал от гангрены и наркотиков в «Реквиеме по мечте», ему разбивал лицо Брэд Питт («Бойцовский клуб») и поджигала голову Джоди Фостер («Комната страха»). В «Оружейном бароне» Эндрю Никкола, ударном политическом памфлете о международном торговце смертью Орлове (Николас Кейдж), Лето играет его младшего брата, Виталика, невезучую и мятущуюся душу, простака, мечтающего о мире во всем мире и в минуту тоски по родине выкладывающего из кокаина довольно подробную контурную карту Украины.

—Что-то вы в последнее время все наркоманов играете.
— Ох, ну не знаю. Пора, очевидно, завязывать с кокаином. Ну или написать сценарий о слепой говорящей овчарке, чтоб все поняли, что у меня юмористический дар.
Но вообще, у хорошего режиссера можно и горшок сыграть. Вот Эндрю Никкол… Я поклонник его «Гаттаки», ну и «Шоу Трумана» — умнейшая, конечно, вещь. Хотя это правда пугает: у моих героев всегда примерно одна и та же судьба. Еще меня обязательно уродуют — в двух следующих фильмах вообще черт знает что будет.

— Финчер (режиссер «Бойцовского клуба». — Прим. ред.) говорил, что вы слишком хорошенький, отсюда и желание как можно сильнее разбить вам лицо.
— Знаете, у Дэвида есть и хорошие качества, что бы он там из себя ни изображал.

— Для таких ролей, как ваши, вероятно, требуется какая-то нечеловеческая подготовка?
— Ну Виталий из «Оружейного барона» — это такой четвероюродный брат Гарри Голдфарба из «Реквиема по мечте»: оба живут на Брайтоне, у обоих русско-еврейские корни. Случайность, конечно, но такая счастливая, и я подспудно старался ее обыграть. Еще русский начал учить. Фантастический язык, дико сложный, но у меня так хорошо пошло, что я начал свои реплики на русский переводить — и если бы меня не уняли, перевел бы все. Ко мне реально подошли: ты тут выпендриваешься со своим русским, а потом полфильма будет с субтитрами, и вообще — это Ника Кейджа раздражает и всех остальных. Весело было.

— Вам вообще везет с большими режиссерами.
— Я считаю, пока зовут, надо обязательно поработать со всеми великими, кто живы. Пусть это маленькая, малюсенькая роль — как с Теренсом Маликом было.

— Но со стоуновским «Александром» накладка вышла. Обидно, когда фильм ругают и понимаешь, что за дело?
— Знай я наперед, какая у фильма будет судьба, все равно бы согласился. Полгода, из них три месяца в Марокко, в пустыне — я другим человеком стал. А фильм… что фильм, я его не снимал, не монтировал, ответственность вся на Оливере. Вы видели когда-нибудь Оливера? Он же безумец, гениальный безумец. Я реально вырос на его фильмах — на «Взводе» так уж точно.

— Эндрю Никкол говорил, что ваш герой в «Оружейном бароне» — он как бы совесть фильма.
— Мне он говорил что-то такое. Мы с ним и с Кейджем много беседовали, всякую философскую пургу гнали.

— Вы что-нибудь важное узнали про торговлю оружием?
— Только то, что это целый мир, который умом не понять.

— Ваши с Кейджем герои — негодяи?
— Я нет. Я, как вы сами сказали, совесть. А Ник, его герой — это такая квинтэссенция торговца, вечный коммивояжер. Такой знаете «ничего личного».

— А что у вас было после «Барона»?
— Я не так много снимаюсь, я привередливый, в разумных пределах. После «Барона» был фильм, который меня чуть не угробил. «Одинокие сердца» с Траволтой и Джеймсом Гандольфини — такая беспробудная, мрачная штука, я даже пожалел, что в него ввязался.

— А кто режиссер?
— Такой Тодд Робинсон — бывший документалист. Очень талантливый мужик, сам написал сценарий о своем дедушке, а дедушка его был следователем, который в 40-е годы как раз поймал так называемых убийц одиноких сердец. Я играю одного из убийц, Раймонда Фернандеса, поэтому мне выщипывали волосы. Каждое утро приходили две тетеньки и выщипывали.

— А побрить нельзя было?
— Побрить было нельзя — Фернандес был не лысый, он был плешивый, там надо было волосы именно что проредить. Хотя сейчас я бы уже на это не подписался, и если нас сейчас читает какой-нибудь актер, который планирует себе выщипать волосы, пусть сто раз подумает — мои до сих пор нормально не отрасли, а уже четыре месяца прошло, нет, пять даже.

Интервью: Робин Линч.
Источник: Афиша: Москва.

вот это аще жесткое интервью.*дада,тот самый знаменитый малибу,с той самой заменитой фотосессией*)))*
Интерьвю Джареда Лето журналу Malibu (Malibu Magazine)
Джаред Лето — один из самых веселых и решительных людей, которых я когда-либо встречал. Без сомнения, на протяжении последних десяти лет имя Джаред Лето могло бы быть постоянно на слуху, однако, он, похоже, гораздо более заинтересован в выборе независимых проектов, нежели в погоне за непотребностями, приносящими славу и благосостояние. Благодаря такому качеству, Джаред и стал одним из самых проницательных актеров последнего десятилетия. Он снимался в таких фильмах как Бойцовский клуб, Американский психопат и Реквием по мечте, картинах, которые стоят в списке 10 культовых фильмов каждого кинокритика. Неустанная работа Джареда, его нравственность вкупе с его феноменальными актерскими способностями обеспечили ему место в списках актеров, работавших с такими режиссерами как Дэвид Финчер, Даррен Аронофски, Эндрю Никкол и Оливер Стоун, и этой осенью он сделал еще один шаг вперед, снявшись в «Главе 27», картине режиссера Jarrett’а Chaeffer’а, снятой о жизни Марка Дэвида Чэпмэна, убийцы Джона Леннона. Требования к роли были таковы, что Джареду пришлось набрать 30 кило, что практически чуть не убило его. Также в этом году случилось то, о чем Джаред мечтал в течение всей жизни – его группа 30 Seconds to Mars достигла успеха со своей второй пластинкой A Beautiful Lie. В начале этого месяца мы сели с Джаредом, чтобы побеседовать обо всем от древней пыточной техники до колдунов будущего. Кое-что из интервью не было опубликовано по уважительным причинам…однако, остальная его часть изложена ниже.

Malibu Magazine (Далее ММ): Какими же бурными были для тебя эти пару лет: мировой мультиплатиновый прорыв с пластинкой A Beautiful Lie и невероятно сложная роль в кино, для которой тебе пришлось набрать 30 килограммов. Ты довольствуешься уже полученным недавним успехом или продолжаешь толкать себя вперед в поисках новой славы?

Джаред Лето (Далее ДЛ): Несомненно, мы испытываем потрясающее чувство успеха. Как ты знаешь, музыка была моей любовью на протяжении почти всей моей жизни: добиться успеха в том, чем ты любишь заниматься – самый невероятный подарок. Мы очень удивлены достигнутому успеху, и я тем более благодарен тому, что я могу разделить все это с моим братом Шэнноном (суперталантливым экстраординарным барабанщиком), что делает все это еще лучше.

ММ: Готовясь к роли в твоем новом фильме Глава 27, где ты играешь Марка Дэвида Чэпмена, ты набрал больше 30 килограммов. Испытывал ли ты какое-нибудь чувство дискомфорта, опасности из-за такого резкого увеличения веса?

ДЛ: Ну, я сознательно и намеренно набирал вес для работы над фильмом, и я не был обязан сохранять этот лишний вес после ее завершения. Поэтому, конечно, некоторая опасность была, но я был очень сосредоточен на роли и набирал его для определенной цели. К счастью, у меня в течение жизни не было проблем с лишним весом, но после этого я стал очень хорошо понимать людей, у которых они есть. С этим было очень сложно мириться, но еще тяжелее тем людям, которые имеют постоянные проблемы с весом.
Это были очень странные переживания. Мы c тобой виделись на Гавайях, где я готовился и изучал роль (Марк Дэвид Чэпмэн жил там), тогда я только начал набирать вес. Когда я начинал, я изумлялся тому, как смогу набрать хотя бы 9 килограммов, а когда заканчивал, набрал больше 30 кило, а затем, по окончанию работы над фильмом сбросил более 32. Должен сказать, что это было, возможно, самой сложной вещью, которую я делал, готовясь к роли и одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делал в жизни. Я много сбросил для Реквиема, но здесь все было по-другому. Насильственное питание, нарушение функций собственного организма и то, как и что я делал со своим телом, повлекло за собой много негативных последствий. Некоторые люди спрашивали меня, было ли это забавно – столько есть. Отвечаю: нет, ни на секунду. В основном, я начинал есть, будучи еще настолько сытым, что меня постоянно рвало себе в рот; в этом и есть все веселье этой истории.

ММ: Страшно ли было шутить с матушкой природой, и были ли какие-нибудь неблагоприятные физиологические реакции организма?

ДЛ: В конце концов, это стоило моему телу огромной цены, которую я выплачиваю по сей день. Это было опасно (и вероятно, глупо), но я чувствовал, что это необходимая часть пути, который я должен был пройти. Это полностью меня изменило. Изменило то, как я говорил, как ходил, как смеялся, как дышал, то, как меня воспринимали люди и то, как я ощущал самого себя – все это неотъемлемая часть такого опыта.
Хочу сказать, что я определенно постараюсь отговорить любого актера от повторения чего-то, хотя бы отдаленно походящего на это, для подготовки к роли. Это может нанести вред вашему организму и вызвать проблемы со здоровьем на всю жизнь. Оглядываясь назад, я вижу, что тогда у меня, наверное, слегка поехала крыша. Книга о диете уже на подходе! (шутит.)

ММ: Пресса, похоже, сейчас испытывает твое терпение? Хотя не тебя одного, многих людей из твоей профессиональной области. Сложно ли тебе, относительно закрытому по природе парню, преодолевая это звездное безумие, жить нормальной жизнью?

ДЛ: По большей части, пресса поддерживала и была очень добра ко мне, поэтому я не жалуюсь. Бывают ситуации, с которыми сложно мириться, но ты должен подходить ко всему с юмором и четко осознавать, что это всего лишь часть игры. Со мной еще не случалось такого, что мне хотелось бы перестать заниматься тем, что я делаю, и мне действительно повезло поработать со многими журналистами и изданиями. Иногда упоминания о негативных отзывах в прессе заставляют чувствовать себя дерьмом, но некоторая критика – тоже вещь хорошая, она помогает тебе стать лучше как исполнителю и как человеку.

ММ: Я слышал, ты не смотришь фильмы, в которых снимался. Почему ты делаешь это? Это объясняется какой-либо боязнью плохого исполнения или желанием тут же двигаться дальше сразу после завершения фильма?

ДЛ: А зачем мне их смотреть? (смеется.) Я итак уже знаю что произойдет.

ММ: Переход из кино в рок-музыку еще никогда прежде не осуществлялся удачно. Но похоже, упорный труд и талант помогли тебе добиться этого. Расскажи мне о 30 Seconds to Mars и о том, как группа из задворок мэйнстрима пробилась к мульти-платиновому успеху.

ДЛ: Спасибо. Ломать стереотипы и пробиваться сквозь предубеждения – дело невероятно сложное, но еще и фантастически приятное. Большую часть времени мы провели в турне в поддержку двух наших дисков, которые писали на протяжении 15 лет. Мне кажется, что наша приверженность к турам […] - это большая часть того, из-за чего мы добились некоторой известности. Естественно, на 90% это произошло из-за музыки, но мы многому научились за годы в дороге, это было чудесное путешествие. […] Мы подписали контракт с Virgin Records в 1998, а до этого занимались музыкой еще с тех пор, когда были детьми. Это не было как если бы мы просто проснулись однажды и сказали: «Чувак, давай создадим группу». (смеется.) Переход из одной области в другую, как вы это называете, довольно странная вещь. Для меня это естественный и органичный процесс, позволяющий находить различные творческие отдушины. Я согласен с тем, что множество дурных поступков было совершено именно ужасными актерами\музыкантами, которые должны быть соответствующе наказаны. Но всегда существуют исключения из правил, и замечательно быть одним из таких исключений. Мне кажется, люди, достигшие успеха в одной области, начинают думать, что могут сделать все, что захотят и выиграть, не тратя на это время, не прикладывая никаких усилий и не задумываясь о том, есть ли им что привнести. Но я, без всяких сомнений, больше на стороне тех, кто поддерживает творческое выражение, нежели тех, кто против; даже если это не искусство, это лучше, чем война. […]

ММ: Большинство фанов 30 Seconds to Mars – молодые люди. Как ты думаешь, почему подросткам так близка твоя лирика и музыка?

ДЛ: Потому что рок и бунтарство – удел молодых, я полагаю. […] Мы любим энергию молодой публики на наших шоу. Замечательно быть частью этого духа и делиться нашей музыкой с людьми, переживающими столь интересный период в жизни. Я помню, насколько я был впечатлен этим, когда был моложе; здорово думать, что мы играем саундтрек к жизням людей: неважно, молодых или старых.

ММ: Кто оказал на тебя творческое влияние в период взросления?

ДЛ: Led Zeppelin, The Who, Pink Floyd, ранние U2, The Cure, и Gheorghe Zamfir, мастера свирели. Запись, которую они сделали с Jean-Michel […] просто взрывная. Много интересного происходит в визуальном искусстве, [cейчас] мне нравится (называя некоторых) Damien Hirst, The Chapman Brothers, […] великолепный Larry Slezak, Bansky, и Theo Jansen.

ММ: В 2006-м и 2007-м году ты провел много времени за пределами Америки. Посмотрев на нее в сравнении с заграницей, изменил ли ты свои взгляды на Америку и сейчас гордишься ли тем, что ты – американец?

ДЛ: Несомненно, горжусь. Когда ты путешествуешь, видишь так много прекрасных мест, но это также заставляет тебя осознать, насколько высокий потенциал и какие возможности мы имеем, живя в этой стране. Это действительно благословление жить в таком одухотворенном и чудесном месте.

ММ: Я знаю, что недавно ты стал учиться серфингу. Расскажи мне немного об этом и о том, что привело тебя к океану в первый раз?

ДЛ: Мой опыт в серфинге очень мал, но как ты знаешь (потому что ты мой друг), я люблю сноуборд – занимаюсь этим несколько лет, но по какой-то причине, я ни разу не вставал на доску для серфинга до недавнего времени. Первый раз я попробовал это в Коста Рике (потом в Никарагуа) и влюбился. Я хочу чуть-чуть похвастаться и сказать, что я «встал» на доску первые же три раза, но я также должен сказать, что потом моя задница царственно была сброшена раз 20 или около того, потом опять то же самое в течение нескольких дней. Ах, это великолепие удачи новичка!

ММ: Заинтересован ли ты в проблеме окружающей среды (говорит «да»), и если так то, что предпринимаешь в связи с этим?

ДЛ: Многие люди критикуют знаменитостей за то, что они кидаются в повальное увлечение состоянием окружающей среды. Я очень осмотрителен по отношению к организациям и событиям, организуемым знаменитостями, в конце концов, если окружающая среда прибыльна, это становится смешным. Не смотря на это, чудесный темный уголок Ада Данте приготовлен для таких фальшивых меценатов. Конечно, мне нравится вкладывание денег в подтверждение слов, и когда при этом действительно делается что-то существенное, а не просто сотрясается воздух.

ММ: Ок, я буду говорить ключевое слово, а ты будешь отвечать на него тем, что первое пришло в голову:
Наркотики – «переоценены».
Секс – «Нет правдивее штампа «размер не имеет значения».
Реквием по мечте – «Затрагивает меня очень глубоко. Ощущается как начало».
Бойцовский клуб – «Отличная книга, один из любимых писателей и повод поработать с Д. Финчером»
Американский психопат – «Всегда любил книгу и автора, большой фанат Кристиана Бэйла».
Прерванная жизнь – «Один сюжет с до невозможного талантливой и прекрасной Анджелиной Джоли и пара сцен с до невозможного талантливой и прекрасной Вайноной Райдер. Несколько забавных рабочих дней».
Комната страха – «моя первая комедийная роль и опять таки, общение с одной из истинных легенд кинематографа Д. Финчером».
Оружейный барон – «чудесные впечатления от Южной Африки. Там написана треть нашего последнего альбома. Это навеяло название нашего альбома «A Beautiful Lie», плюс такой одаренный Эндрю Никкол, который был мечтой».
Александр – «Два с небольшим месяцев в Марокко, Таиланд, Лондон – опыт постоянно меняющейся обстановки и мечта поработать с легендарным Оливером Стоуном».
Глава 27 – «Изменчиво, но болезненно. Еще до конца не осознал это, но мне кажется, это моя лучшая работа как актера – которая, возможно, особо о чем-либо не говорит.

ММ: Ты хороший человек, Джаред. Спасибо.

ДЛ: Увидимся, бро.

Текст — Jordan Tappi
Перевод с английского — Molochai.

Фрагменты, отмеченные знаком […] не удалось перевести, по причине частичной неполноценности оригинала скана статьи на сайте jared-leto.org.

При использовании этого материала указание автора перевода, а так же ссылка на 30secondstomars.ru обязательны.